...И с каждым днём она всё прекрасней.
Мне не нравится жизнь. Я её не люблю. Я не понимаю, зачем она.
Я больше не верю в чудеса.
...И с каждым днём она всё прекрасней.
Мне не нравится жизнь. Я её не люблю. Я не понимаю, зачем она.
Я больше не верю в чудеса.
Люблю Звенигородскую поздним вечером, когда никакие человеческие запахи не нарушают её тонкого аромата...
Начать вкушать его можно уже в тоннеле и наслаждаться всё нарастающими нотками строительных материалов!
МммАх!
Я готова в ней задохнуться )))
*Гуленко В.В., Молодцов А.В. - Введение в соционику
Самое приятное, это после экзамена выкидывать шпоры и сборники по подготовке, наивно полагая, что они больше тебе не пригодятся =)))
И бухать после экзаменов - великое благо.
Когда звучал первый звонок, за моей спиной было всего лишь 7 лет жизни,
из них года 4 осознанной жизни.
А в школе предстояло проторчать 10 лет.
Казалось, это тааак долго, что я не доживу...
Но вот, блин, это-таки случилось. И я всё ещё жива. И ещё охренеть, сколько надо прожить...
А время начинает лететь всё быстрее, как будто только разгоняется.
Всё координально меняется с безумной быстротой. И мозг некоторые вещи выкидывает из памяти напрочь... Тем увлекательнее перечитывать свои глупости, предусмотрительно записанные в дневник
Однажды ночью (мне было тогда 11 лет) ко мне внезапно пришло ужасающее осознание того, насколько мы все крохотные и ничтожные по сравнению со Вселенной, и сколь мы примитивны по сравнению с возможным устройством мироздания...
Я боялась уснуть, потому что думала, что умру. Думала, что все люди умирают, как только осознают это.
Но когда утром меня разбудила мама, я поняла, что мне придётся жить с сознанием этого.
Последний звонок.
Все обрыдались.
А по-моему, ничего особенного. Пожалуй, каждый этого ждал с тех самых пор, как услышал свой первый звонок...
И вот, наконец, этот момент настал! Наконец-то, не надо больше протирать штаны и убивать время в этой духоте. И глаза б мои больше всех этих людей не видели! (Ну, за редким исключением...)
Хотя признаю, что с классом и учителями мне, в общем-то, на редкость повезло. И спасибо им всем за приятно и весело проведённые годы.
Но... Асталависта, бейби!
На носу экзамены. А у меня в голове уже роится туча планов, не знаю прям, за что схватиться...
Лето, бля!
Немного о выходных...
Чёрт меня дёрнул сказать, что по Выборгу можно покататься на велосипедах...
А назвался груздем - полезай в кузов. Пришлось немного встряхнуться: отбить попу на их брусчатке и булыжнечках. А потом ещё и по нашим оживлённым улицам пришлось поездить. До сих пор пребываю в твёрдом убеждении, что способность разогнуться на следующий день, подарил мне бассейн.
А вообще, город довольной интересный. Местами напоминает европейские виллы, местами русские терема, местами вообще лес. А главное, там тихо и спокойно, даже довольно чисто.
В следующий раз уже отправимся основательно шататься по самому замку и Монрепо.
«Усталость как рукой сняло. Он повалил ее на пол. Она лежала на животе, он стоял на коленях у ее пяток, скользя взглядом по ее ногам к ягодицам, а потом бросился на нее и овладел ею. ... Опустившись в кресло, он не сводил глаз с двух женщин, лежавших перед ним на широкой тахте. В этот короткий миг передышки он видел перед собой не пани Нору, а своих двух подруг, свидетельниц его жизни, Маркету и Еву, и представлял себя великим шахматистом, только что одолевшим соперников на двух шахматных досках. Это сравнение ему настолько понравилось, что, не сумев сдержаться, он высказал его вслух: — Я Бобби Фишер! Я Бобби Фишер! — смеясь выкрикивал он.»
«Литостъ — мучительное состояние, порожденное видом собственного, внезапно обнаруженного убожества. ... Тот, кто обладает глубоким опытом всеобщего человеческого несовершенства, относительно защищен от ударов литости. Вид собственного убожества представляется ему чем-то обыденным и нелюбопытным. Литостъ, таким образом, характерна для возраста неопытности. Это одно из украшений молодости.»
«Томас Манн еще в ранней молодости написал наивный, захватывающий рассказ о смерти: в этом рассказе смерть прекрасна, как прекрасна она для всех тех, кто мечтает о ней, когда он очень молод и смерть еще нереальна и пленительна, точно голубоватый голос далей.»
«Во времена, о которых идет речь, летние пляжи Западной Европы были полны женщин, не носивших бюстгальтеров, и население делилось на приверженцев и противников обнаженных грудей. ... Все Клевисы были людьми продвинутыми и потому отвергали бюстгальтер. Великолепный жест, которым миллионы женщин, словно по команде, далеко отбрасывают этот постыдный предмет, символизировал для них человечество, стряхивающее с себя узы рабства. Женщины без бюстгальтеров шагали по квартире Клевисов, как незримый батальон освободительниц.»
«Герц на специальных репетициях заставлял певиц исполнять свою роль, двигаясь по сцене в обнаженном виде. Для проверки правильного положения их тел он принуждал их вставлять карандаш в анальное отверстие. Направление, в каком карандаш смотрел вниз, продлевая линию позвоночника, позволяло педантичному режиссеру контролировать походку, движение, прыжок и осанку тела певицы с научной точностью. ... Герц был возвышенным алхимиком порока, нашедшим в карандаше, вставленном в задницу, магическую формулу возбуждения.»
«Тогда ему было лет тринадцать. Много говорилось о существах, живущих на других планетах, и он носился с идеей, что на теле этих неземных существ больше эротических мест, чем у землян. Юнец, тайно возбуждавшийся при виде нагой танцовщицы на украденной фотографии, он пришел в конце концов к мысли, что земная женщина, наделенная лоном и двумя грудями, этой слишком простой троицей, по сути, эротически убога. Он мечтал о существе, имеющем на теле вместо ничтожного треугольника десять или двадцать эротических мест и предлагающем взору источники поистине неисчерпаемого возбуждения.»
Ну, что... Юська окончательно и бесповоротно едет с катушек...
Вчера она взялась осваивать йогу. И... о чёрт! ей понравилось!
К тому же она наконец дочитала Кундеру. (Адо-цитаты ждите в следующем номере нашего журнала.)
Ещё недавно это чокнутое создание пошло с воздушным шариком знакомиться с Зи...
Дурдом.
После чего мир закинул ногу за шею словно йог. И теперь трясёт головой, чтобы мысли не приходили в порядок
Одно из обычных лекарств против собственного убожества — любовь. Ибо тот, кто истинно любим, убогим быть не может. Все его слабости искуплены магическим взглядом любви, в котором даже неспортивное плавание с торчащей над водной гладью головой становится очаровательным.
Тот, кто обладает глубоким опытом всеобщего человеческого несовершенства, относительно защищен от ударов литости. Вид собственного убожества представляется ему чем-то обыденным и нелюбопытным. Литостъ, таким образом, характерна для возраста неопытности. Это одно из украшений молодости.
На двух примерах из жизни студента я объяснил два вида изначальной реакции человека на собственную литостъ. Если партнер слабее нас, мы находим повод, чтобы оскорбить его, — так студент оскорбил студентку, когда та поплыла слишком быстро.
Если партнер сильнее, нам ничего не остается, как избрать какой-либо окольный путь мщения, пощечину рикошетом, убийство посредством самоубийства. Мальчик так долго выводит на скрипке фальшивый звук, что учитель не выдерживает и выкидывает его из окна. Мальчик падает и на протяжении всего полета радуется, что злой учитель будет обвинен в убийстве.»
Милан Кундера
Однако я давно потеряла свой мир. А в реальном я ничего не понимаю, не знаю и не умею. И ничего не хочу.
«Живет ли человек, когда живут другие?» В вопросе Гёте сокрыта тайна самой сущности писательства: человек, пишущий книги, превращается во вселенную, а сущность вселенной именно в том и заключается, что она единственная. Наличие другой вселенной, стало быть, угрожает самой ее сущности.
Но когда однажды (и это будет скоро) во всех людях проснется писатель, настанут времена всеобщей глухоты и непонимания.
Милан Кундера
Так хочется обратно!
Цикл психоделичных рисунков под названием "Больная фантазия":
_________________________________